В этой статье:
Когда мужчина приставил пистолет к моей голове, я услышал голос отца: не садись в эту машину
Однажды в конце октября, когда солнце село, я достала из шкафа красную клетчатую юбку и черный свитер с бархатным воротником — тот самый наряд, который я скомкала и бросила в пластиковый пакет год назад, все еще пропитанный моей кровью. Мне очень понравился этот наряд, и я надела его только один раз, подумала я. Почему бы нет?
Мое сердце забилось быстрее, а дыхание стало короче. Я начала задаваться вопросом, не будет ли странно носить его снова. До тех пор я не была готова снова погрузиться в воспоминания о том, когда я носила его в последний раз: 2 ноября 1994 года, ночь, изменившая мою жизнь.
Это была прохладная ночь, около часа ночи…..
Это была прохладная ночь, около часа ночи, и я только что вышла из бара в Лонг-Бич, штат Калифорния. Уличные фонари придавали всему желтое свечение. Моя машина стояла через дорогу, примерно в 50 метрах от меня. Когда я добралась до угла, двое мужчин остановились на «Хонде Аккорд». Как только я сошла с бордюра, один из них выпрыгнул из машины с дикими глазами, обхватил меня рукой и приставил пистолет к моей голове и шее.
— Ты пойдешь со мной, сука, — пробормотал он мне на ухо, толкая меня к стоящей на холостом ходу машине с открытой задней дверью.
Этого не бывает, подумала я, чувствуя, как холодный ствол пистолета плотно прижался к моему виску. Палец мужчины был на спусковом крючке.
Я быстро избавилась от отрицания. Это происходит здесь и сейчас, напомнила я себе. Мне был всего 21 год. В одно мгновение я представила себе два будущего: в одном я буду делать все то, чего еще не испытала, а во втором я растянусь на темном участке дороги — голая, окровавленная, мертвая. Я знала, что должна попытаться бороться за жизнь, которую только начинала.
Когда мне было 12 или 13 лет, мой папа, бывший полицейский, научил меня, как пережить нападение. Он рассказал мне о случае, когда беременная женщина просто села во время попытки похищения. Она стала мертвым грузом. Нападавшие не могли сдвинуть ее с места. «Никогда не позволяйте злоумышленнику забрать вас во другое место» — сказал он. «Старайтесь оставаться там, где люди могут вас видеть».
Поскольку мужчина продолжал прижимать пистолет к моей голове, я не принимала никаких сознательных решений. Я действовала инстинктивно, по памяти, следуя инструкциям, которые отец заложил в мой разум.
Я услышала голос отца: «Откинься назад, но не слишком далеко». Сверкайте своими украшениями. Отдай ему свою сумку. Не садись в ту машину.
Каждый раз, когда нападавший говорил мне, что я пойду с ним, я говорила: «Нет, не поеду. Что бы вы ни захотели, вы можете взять это прямо здесь». Я уперлась ногами в тротуар и медленно откинулась назад, пока не почувствовала свою спину на его груди, пистолет все еще был крепко прижат к моему виску. Я хотела показать ему, что не боюсь сопротивляться.
Не садись в ту машину. Это было похоже на мантру, которую я постоянно повторял себе. Если ты собираешься умереть, умри на улице, где тебя могут увидеть.
Этот внутренний монолог продолжался, пока пистолет прижимался к моей голове. Как раз когда я готовилась лечь мертвым грузом — сесть и стать неподвижной — мой нападавший отмахнулся от машины и потащил меня за волосы к ступенькам небольшого жилого комплекса неподалеку. Водитель закрыл заднюю дверь, выехал на улицу и стал ждать. Нападавший отшвырнул мою сумочку, велел снять украшения и пощупал грудь, чтобы посмотреть, не прячу ли я что-нибудь в лифчике.
Я сделала, как он сказал, но забыла снять серьги. Увидев их, он бросил меня вниз. — Когда мужчина говорит женщине что-то сделать, она это делает — прошипел он. Я почувствовал коварное удовлетворение от того, что он обнаружил, что я отказываюсь сотрудничать.
Он ударил меня пистолетом по затылку, снова, и снова, и снова. Моя голова наклонилась в одну сторону, а затем в другую, когда кровь забрызгала тротуар. Каждый раз, когда он бил меня, я кричала, надеясь, что кто-нибудь услышит меня и позвонит в 911. Никто не слышал.
С каждым ударом по голове меня сбивали с ног, но я инстинктивно продолжала подниматься. После третьего удара я снова начала поднимать голову, когда внутренний голос сказал: «Стоп». Оставайся внизу.
Я остановилась и притворилась, что потеряла сознание. Вместо того, чтобы впасть в оцепенение, я оставалась в настоящем, тренируя себя: продолжай говорить с собой. Постарайся оставаться в сознании. Не двигайся. Слушайте внимательно. Куда бы он ни бежал, бегите в противоположном направлении. Позвоните 911. Повторяйте это, пока они не уйдут.
Его последними словами, обращенными ко мне, были: «Ложись, сука!» Когда я неподвижно лежала на залитых кровью ступенях, притворяясь мертвой, я слышала, как его шаги удаляются от меня. Я услышала, как скрипнула дверца автомобиля, а затем захлопнулась, после чего последовал визг колес автомобиля, удаляющегося с места происшествия. Как только они ушли, я вскочила на ноги и побежала в противоположном направлении, которое по иронии судьбы привело прямо к бару, который я покинула несколько минут назад.
Бар находился недалеко от того места, где я стояла, но казалось, что он далеко. Я чувствовала себя Алисой, двигающейся по Зазеркалью, путешествующей по туннелю. Я не чувствовала себя бегущей, но я чувствовала холодный воздух на своем лице и слышала, как мои ноги бьют по тротуару, когда я бежала. Когда я, наконец, добралась до бара, я крикнула: «Позвоните 911», перекрывая гул шумных посетителей бара.
Полиция прибыла в течение нескольких минут. Как выяснилось, напавшие на меня преступники в течение нескольких дней нападали на нескольких женщин в разных городах Южной Калифорнии, в том числе на актрису из Беверли-Хиллз, которую изнасиловали на глазах у ее ребенка-школьника. Всего за несколько часов до того, как мужчины нашли меня в Лонг-Бич, они угнали машину женщины, угнали ее машину и изнасиловали ее под дулом пистолета, прежде чем оставить ее голой в болотистой местности у шоссе Тихоокеанского побережья. Она была их пятым или шестым нападением за три дня. Вероятно, я была их седьмой.
Через две недели после нападения, когда на моем черепе все еще были швы, полиция схватила двух братьев и одного двоюродного брата, ответственных за мое нападение. Позже они были приговорены к пожизненному заключению плюс 99 лет. За год после нападения я стала другим человеком. Мои волосы стали вьющимися там, где были швы. У меня была почти постоянная колющая боль в копчике, но я также обнаружила, что побои сформировали меня. Я стала сильнее и выносливее. Я даже рассказывала на мероприятиях и женских группах о своем опыте.
Сегодня все четверо моих детей знают кусочки моей истории. Они знают, как выбить задний фонарь из багажника и закричать, если почувствуют угрозу. Они также знают спасительный урок, который мне так повезло выучить от своего отца: что бы ни случилось, вы должны сделать все, что в ваших силах, чтобы никогда не позволить злоумышленнику забрать вас во другое место. Более того, они знают, что значит стоять в своей власти, и я могу только надеяться, что этому навыку они научились у меня.
